В конце 2022 года вы получили награду от Эстонского научного агентства и теперь являетесь признанным в стране популяризатором науки. Как эта новость дошла до вас?

Я только приехала в больницу на индукцию родов. Мне позвонила Катрин Саарт и спросила, прочитала ли я письмо. Я ответила, что еще не успела, и тогда она сама объявила мне эту новость. В этот момент я была настолько горда, что пообещала сама приехать на вручение, но в итоге все-таки не успела. Я знала, что Таллиннский университет выдвинул меня на конкурс, но не задумывалась о том, что все это значит и как именно происходит процесс. У многих уважаемых мною людей эта штука уже стоит где-то на полке, так что я знаю, насколько она ценна. Я, конечно, очень рада, что вся работа, которую мы старались делать в области психологии образования и психологии окружающей среды, получила признание.

В моей жизни действительно сейчас время, когда приходится много говорить публично. У нас все еще сохраняется ситуация, когда существует множество подтвержденных знаний в области образования, которые мы не используем.

Что это за знания, которые мы не используем?

Например, о том, как работает психика. Существует ряд законов и принципов, которые поддерживают обучение, и если их учитывать, человек будет развиваться. На самом деле, научные знания постоянно дополняются, и мы должны все время быть готовы к переоценке наших действий.

К сожалению, иногда эти научные знания игнорируются и делаются попытки оправдать продолжение старого способа работы, например тем, что так всегда делалось или что привычные методы работают. Да, они работают, но часто только в краткосрочной, а не в долгосрочной перспективе. Если у нас есть свежие знания, я считаю, неэтично не использовать их.

Например, когда в медицине доказывают, что резиновые перчатки берегут от инфекций...

И тогда кто-то говорит, что не любит носить перчатки в принципе, или что мы никогда их не носили! В медицине следуют принципу наименьшего вреда, то есть выбирают то поведение, которое наносит наименьший вред. В образовании, в обучении, на тренировках, в развитии сотрудников мы также могли бы исходить из максимально научно-обоснованных методов.

Как можно кратко описать этот научно-обоснованный подход?

Одна из важных тем связана с когнитивными процессами. Например, как работает мышление. Как мы можем привести человека к тому, чтобы у него появилась новая концепция, которая является его собственной и которую он может применять в подходящей ситуации?

Это не происходит, когда кто-то просто говорит человеку информацию. Он должен сам построить эту концепцию в своей голове. Мы знаем, как организовать процесс обучения таким образом, чтобы человек мог сам конструировать знания. Это довольно старая истина, и на самом деле многие люди, кажется, знают ее, но на практике мы не часто видим ее применение. Говорят, что на это нет времени.

Второй вопрос заключается в том, как работает память и как происходит запоминание. Мы можем синтезировать новые знания только из того, что уже есть в нашей памяти, а не из того, что находится где-то вне ее в учебнике или в интернете. Если мы посмотрим, как что-либо вообще попадает в память, то увидим, что эти процессы весьма контринтуитивны.

То, что часто кажется учащимся неправильным и неэффективным, на самом деле разумно. Например, вспоминание того, что уже было выучено. Это кажется трудоемким, утомительным и отнимает много времени, и этого часто не делают, хотя именно это укрепляет знания лучше всего. Вместо этого ученики открывают тетрадь и "показывают" себе материал. Ощущение очень комфортное, но на самом деле при таком способе в долговременной памяти сохраняется не так много знаний, как могло бы.

Отдельной темой является мотивация. Здесь также существует ряд достаточно надежных принципов, которые, как мы можем уверенно утверждать, дают результат. Сильную эмпирическую поддержку нашла теория самоопределения. Согласно ей, необходимо поддерживать такие основы мотивации, как взаимосвязь с другими, компетентность и автономия.

Однако иногда эти термины трактуются слишком упрощенно. Например, автономия – это не значит делать то, что хочу, и быть независимым, или то, что мне предлагают выбор. Поддержка чувства автономии на самом деле, на мой взгляд, гораздо более сложное явление. Автономия означает также знание о том, почему я делаю то, что делаю. Я понимаю, что действия, на которые меня направляют, имеют смысл.

Это не значит, что я должна любить мыть посуду, или что я мою ее только тогда, когда у меня есть настроение, или что я не мою ее вообще.  Это значит, что я осознаю, почему мытье посуды – нужное для меня занятие. Хорошая теория мотивации применима к самым разным контекстам: работа, взаимоотношения, обучение, здоровье и поведение в окружающей среде.

И, конечно, также важно развивать социально-эмоциональные навыки, то есть учить людей тому, как поддерживать и сохранять психологическое благополучие, как свое, так и других.

В контексте школы, разве не так, что каким бы просвещенным ни был учитель, он все равно сталкивается с учебным планом, учебником и рабочей тетрадью, которые во многом определяют весь процесс?

Нет! Никто не говорит ему, какие именно материалы использовать. Кажется, что в учебниках даже больше материала, чем нужно, и иногда создается впечатление, что нужно пройти это все. Тем не менее, предоставление большого объема знаний не обязательно означает, что дети будут обладать ими в дальнейшем.

Конечно, я не являюсь специалистом в какой-либо предметной области. Я не могу сказать, мало или много в учебнике химии на содержания, способен ли мозг все это обработать. В идеальном мире предметная область и знание психологии могли бы объединиться в одном человеке, который даже во сне мог бы сказать: да, для ребенка такого-то возраста разумно и посильно такое-то содержание, в таком-то объеме, и такими-то методами.

Представьте себе, если бы обучение было организовано по-другому, если бы мы структурировали его так, как мозг на самом деле получает знания! Важнее всего – постараться сделать так, чтобы именно ученики, а не учителя, были наиболее активными в классе.

Должны ли педагоги-психологи быть соавторами каждого нового учебника?

Мне нравится эта идея, давайте ее запишем! Конечной целью, конечно, могло бы быть то, чтобы вообще не было необходимости в образовательном психологе, и эти знания были бы доступны всем методистам и учителям. Тогда мы могли бы отдохнуть или уйти на пенсию. Или начать изучать новые захватывающие темы!

В других странах мира, помимо учебника и рабочей тетради, существуют книги для учителей о том, как нужно преподавать материал. К сожалению, обычно у нас их нет. В учебниках может быть много заданий, которые помогают учащимся конструировать знания. Например, задания типа "продуктивная неудача" (productive failure) могут быть легко реализованы любым учителем.

В то же время у меня есть ощущение, что, если учитель знает, как происходит обучение, он сможет создать необходимый инструмент из имеющихся материалов и использовать его для построения знаний. Придумайте проблему и предложите учащимся найти ее решение. Но это требует времени.

Можно давать задания, заставляющие ученика усиленно думать, а можно такие, в которых учащийся псевдо-думает, то есть внешне активен, но на самом деле делает что-то механически. Например, он ищет правильные ответы в тексте, а не пытается понять идею.

Существуют также задания, в которых учащийся вообще не думает и полностью пассивен. Эмпирическое правило гласит: способ обучения, который кажется легким в момент обучения, неэффективен. Все учащиеся должны прилагать усилия, пусть в разных аспектах работы.

То есть никто не должен чувствовать, что все всегда ясно и находится под контролем?

Должен возникать вопрос: может быть, есть что-то еще? Может быть, я понял не до конца? Оценки размывают этот процесс и не направляют к тому, чтобы ученик начинал играть с идеями, обдумывать их или углубляться. Когда во главе угла оценки, внимание ученика сосредоточено не на предмете, а на защите своего эго и избегании неудачи. 

Мы занимаемся своего рода валидацией в школах. На самом деле, цель обучения не в том, чтобы ученик концентрировался на том, заслуживает ли он быть в обществе, заслуживает ли он любви других, правильный ли он человек...

Я думаю, что многие, кто читает мои рассуждения, считают их наивными. Если бы мы не ставили оценок, если бы мы не использовали метод кнута и пряника, если бы мы не проводили черту, за которой начинается членство в обществе, то дети вообще бы не учились.

На самом деле, это не так. Если вы поощряете детей дружить с собой и с миром и строите обучение таким образом, чтобы ученик мог заниматься предметом, а не самооцениванием, тогда и появится интерес. Самая полезная часть обучения происходит тогда, когда возникает продуктивная путаница и хаос, из которых учитель помогает найти выход, но не думает за ученика и не формулирует все за него.

Сегодня за ошибку могут наказать плохой отметкой. Вы не знаете? Сделали неправильно? Я же показал, как надо! Почему вы не ксероксы? Но мозг не записывающее устройство, мозг создает знания. Самый приятный момент в обучении – это когда мозг подсвечивает то, что трудно и что мы еще не понимаем. Именно здесь могут появиться новые знания.

Как мы можем начать двигаться в сторону этого нового мира обучения?

Было бы достаточно, если бы каждый учитель и образовательный институт обладали бы необходимыми знаниями в сфере психики. Мы ожидаем, что каждый врач знает весь организм и понимает, как части работают вместе и влияют на целое, а также что может их повредить.

То же самое могло бы быть и в образовании. Каждый учитель и руководитель должен знать, что на самом деле представляет собой психика, как работает механизм обучения, что поддерживает обучение, а что подрывает его, и что поддерживает лишь внешне.

Психика – это, вероятно, самый сложный объект во Вселенной, о котором мы знаем. Будущим учителям недостаточно преподавать один предмет о психических процессах за все пять лет. Это могло бы проходить через всю учебную программу. Мы можем научить создавать такие задания, которые позволят сформировать концептуальное понимание. Это не значит, что нужно делать учителей академиками в области человеческого развития. Мы просто хотели бы научить вещам, которые могут помочь учителю и ученику в классе. Но все это требует много времени.