В своей докторской работе Антон Мальми изучает палатализацию, то есть смягчение звуков. Это явление есть и в эстонском, и в русском, но проявляет себя в этих языках по-разному. 

Что такое палатализация c точки зрения произношения?

Палатализация – это такое явление, когда мы произносим слитно звуки, находящиеся рядом, так что место артикуляции (в фонетике – место в ротовой полости, где воздушная струя встречает препятствие при произнесении звука – прим. ред.) одного звука меняется. Например, в эстонском палатализуется l в слове palk-palgi ('бревно'), потому что там в конце i. Этот звук заставляет язык приподниматься. Со временем i пропал из корня слова, но палатализация осталась.

Как вы пришли к теме произношения в общем и палатализации в частности?

Уже начиная с бакалаврской ступени я начал изучать, как звуки влияют друг на друга. В своей первой исследовательской работе я смотрел, как место артикуляции звука меняется в зависимости от того, в окружении каких звуков он находится. Выяснилось, например, что при произнесении слова ala место артикуляции l ниже, чем при произнесении слова õli. Это одно из проявления принципа экономии: мы хотим использовать меньше энергии и быстро сказать все, что мы хотим, и поэтому меняем места образования отдельных звуков в соответствии с их окружением. В магистерской работе я изучал то же, но уже с использованием палатографа. Это такое искусственное нёбо. Делается форма из гипса, ее ставят в рот, затем убирают, заливают акрилом, ставят сенсоры с проводками и делают новый слой (палатограф состоит из пластины, покрытой электродами – прим. ред.). То есть для каждого человека это делают отдельно.

А для чего это нужно?

Чтобы увидеть, в каких местах язык дотрагивается до нёба. Это можно использовать например, для лечения нарушений речи. То есть делается палатограф учителя и ученика.  Учитель показывает, как язык должен двигаться, и ученик пробует делать так же.

Когда пришла пора выбирать тему для докторской, я решил, что палатализация – это тема, которая изучена очень мало – есть пара исследований, проведенных в середине прошлого века, несколько работ написано в начале нулевых, но оставалось впечатление, что в целом пока не очень ясно, как реализуется палатализация. Особенно неясно было то, как она проявляется в динамике, то есть у нас не было четкой картины, как двигается язык, когда мы смягчаем согласные.

Как я поняла, раньше никто не изучал артикуляцию палатализации. Как вы думаете, почему?

Возможно, потому, что раньше не было таких инструментов, чтобы это изучать артикуляторно, сейчас они есть, например, артикулограф, который я использовал. По этой теме проводили акустические исследования, на основе которых были сделаны некоторые предположения. Но как я обнаружил в своей работе, эти предположения были не такими уж точными и могли дать несколько неправильное представление. Раньше никто не изучал палатализацию одновременно с точки зрения артикуляции и акустики.

В эстонском языке или вообще?

В других языках, насколько я знаю, никто еще не исследовал это в такой динамике. Мы использовали специальный артикулограф – прибор для исследования артикуляции. Множество сенсоров на проводах крепятся к языку  – обычно используют всего три точки для изучения одного звука, но у нас их было больше. Это дает очень точное представление о том, как двигается язык.

Почему вы решили взять больше точек?

Я хотел посмотреть, как далеко простирается влияние палатализации. Чтобы понять, работает ли здесь принцип экономии или нет.

А датчики артикулографа не мешали произношению?

Вначале это немного мешает, но потом привыкаешь. Минут через 10–15 это уже не оказывает особого влияния. Поэтому перед основным опытом я делал небольшую тренировочную сессию, где нужно было прочитать какой-нибудь текст.

 Почти такие же

Почему вы решили сравнить произношение русских и эстонцев?

Я сам билингва, и русский язык всегда представлял для меня интерес. В Эстонии русский – это крупнейший язык меньшинств, около четверти жителей Эстонии говорит на русском (28,5% по статистике 2021 года – прим. ред.). И сейчас предпринимается множество попыток интегрировать русскоязычных в эстонское общество. Произношение – одна из тех вещей, которые, как мне кажется, очень важны. Для многих людей важно говорить без акцента.

Почему русский акцент в эстонском такой сильный?

Вы думаете, он сильный?

Ну, обычно он сильно заметен, да.

Ну, причин много, одна из них кроется как раз в палатализации. В русском языке ее очень много. Почти все согласные могут смягчаться. Есть так называемая препалатализация и постпалатализация. В случае препалатализации палатализованный согласный влияет на предыдущую гласную: например, matt (ma[i]t'), а в случае постпалатализации – на последующую гласную, как, например, в русском слове тетя. В русском языке это очень распространено. Обычно когда говорят о палатализации в языках, приводят в пример именно русский, потому что там ее больше всего. В эстонском же всего лишь четыре согласных, которые могут палатализироваться: l, n, t и s.

Еще причиной сильного акцента может быть то, как мы произносим гласные. Разная система ударения, три долготы в эстонском. Причин множество, и, наверное, главная в том, что русский – это славянский язык, а эстонский – финно-угорский.

В своей работе вы пишете о том, что палатализация может быть полной и секундарной...

Да, полная палатализация – это когда согласный исторически полностью меняет свое место артикуляции: например, был альвеолярным (при произнесении язык касается альвеол над зубами – прим. ред.), стал палатальным (средняя часть языка касается твердого нёба – прим. ред.).  А при секундарной палатализации место артикуляции остается то же, но язык приподнимается. В эстонском распространен именно такой тип.

В своей работе я пришел к выводу, что с точки зрения артикуляции палатализация в эстонском происходит, когда ты поднимаешь заднюю часть языка к нёбу, то есть продвигаешь язык выше и дальше, чем в случае произнесения непалатализованого звука.

Это именно то, как палатализуют звуки эстонцы, а как это происходит у русскоязычных?

Палатализацию в эстонском хорошо сравнивать именно с русской, потому что, с одной стороны, в обоих языках используется секундарная палатализация, которая реализуется в целом одинаково. С другой, русскоязычные, произнося ту же мягкую l приподнимают язык чуть меньше.

Одна из теорий, на которую опирается моя работа, — это SLM, speech learning process. Эта теория объясняет, как меняется произношение изучающих второй язык во время обучения. Согласно ей, есть определенные модели родного языка, на которые мы опираемся, когда учим иностранный язык. То есть воспринимаем звуки другого языка через систему звуков родного. Отсюда и происходят эти различия в произношении русского и эстонского – люди произносят эстонские звуки, как если бы это были звуки русского. Например, один из признаков русского акцента – смягчение первого слога слова, чего нет в эстонском (например, в словах tegin, nägin, sebra). Обычно со временем акцент уменьшается, потому что мы начинаем слышать звуки второго языка. Известно, что совершенно новый звук освоить и начать говорить без акцента легче, чем звук, который вы воспринимаете как уже знакомый. Палатализация есть и в русском, и в эстонском, но она произносится по-разному. Из-за того, что такая категория уже есть, изучающие используют произношение своего родного языка.

Когда я сравнивал произношение русских и эстонцев, у меня вышло две группы. Одни вообще не палатализовали звуки, которые должны были палатализироваться, возможно, потому что не знали этих слов: в орфографии эстонского палатализация никак не обозначается, а в русском обозначается (с помощью добавления мягкого знака или использования букв я, ё, е, и, ю – прим. ред.). Другие палатализовали. Я анализировал только вторую группу. Выяснилось, что они поднимали язык не так высоко, как эстонцы, и меньше продвигали его вперед. Но я пока не уверен, влияет ли это на звучание. Я, например, слышу это разницу. Сейчас студенты из бакалавриата проводят под моим руководством исследование, чтобы выяснить, воспринимают ли эстонцы и русские эти различия в палатализации.

Все ли эстонцы палатализуют согласные одинаково? Может быть, есть какие-нибудь отличия в зависимости от региона?

В выруском больше палатализации и именно постпалатализации. Также в диалекте Сааремаа. У них, например, ss в словах типа buss и kass произносятся без палатализации, а в bussi и kassi палатализуется. Еще на Сааремаа палатализуют r, например, говорят, kor'v.

Вообще палатализация – это идиолектный признак (то есть индивидуальный, свойственный речи отдельного человека – прим. ред.). В словах иностранного происхождения некоторые носители эстонского палатализируют звуки, а некоторые нет. Например, некоторые смягчают l в слове album или n в слове fond. Если это не меняет значение, то это абсолютно нормально.

 Дальше – ближе – дальше

Что в результатах вашей работы было самым удивительным?

Моя работа состояла из двух основных частей: одна касалась именно палатализации в эстонском, а во второй было сравнение произношения русскоязычных и эстоноязычных. Самый интересный результат первой части состоял вот в чем. Обычно считается, что палатализация влияет только на то, как произносится согласный. На самом деле ее влияние куда шире, она точно затрагивает предшествующий гласный, но возможно, идет еще дальше. Прежде чем произнести слово, ты неосознанно планируешь его в своей голове. И ты поднимаешь язык еще до того, как произносишь палатализованный согласный. Здесь снова работает принцип экономии – то есть это нужно для того, чтобы быстрее дойти до цели, быстрее сказать слово. Такое неосознанное языковое планирование.

В части изучения акцента для меня было интересно, насколько по-разному русскоязычные люди могут произносить эстонские слова. Там очень большая вариативность.

Как вы думаете, почему это так?

Это сильно зависит от бэкграунда человека, от того, откуда он. Если ты, например, из Ида-Вирумаа, общаешься в основном на русском, а общения на эстонском у тебя очень мало, тогда акцент, как правило, сильнее. То же самое, если ты живешь, например, в таллиннском Ласнамяэ. Это как будто город в городе: тебе не с кем там будет общаться на эстонском. Ты можешь там жить, ходить в русскую школу, общаться только на русском. И тогда тоже, акцент в эстонском будет сильнее. Но сейчас мы видим тенденцию, что у более молодых эстонский лучше. Если ты моложе и родом из какого-то другого района, то твоя речь будет, скорее всего, ближе к речи носителей языка.

Вы как-то учитывали этот бэкграунд в анализе?

Все русскоязычные, которые участвовали в моем исследовании, родились в Ида-Вирумаа. В основном это были студенты Тартуского университета, хотя было несколько людей постарше, которые в университете работают. Было очень сложно найти участников. У меня получилось в итоге 17 женщин и 8 мужчин. Для сравнения, эстонцев набралось почти 50.

В какой-то момент со мной связались люди, которые делали курс по произношению в одной из таллиннских школ. И они попросили меня оценить, насколько этот курс эффективен. Я изучал, изменилось ли произношение палатализованных звуков после курса. Таким образом в выборку удалось добавить еще 8 детей и получить данные о разных возрастных группах. Выяснилось, что у детей был больший акцент, у взрослых меньше, а у тех, кто постарше, снова больший. Получилось три группы: те, кто только учит, те, кто выучил, и те, кто уже закрепил не совсем правильное произношение.

Анализ курса, о котором вы упомянули, — это третья часть исследования. В работе вы пишите, что разницы между тем, как дети говорили до курса, и тем, как они говорили после курса, не было. Как вы думаете, почему он не был эффективным?

Этот курс пытался охватить много разных вещей за короткое время. О палатализации там говорили, но очень мало. Плюс, возможно, у учеников не было особенной мотивации. Вообще на языковых курсах обычно очень мало внимания уделяется произношению. Недавно мы в лаборатории фонетики создали приложение SayEst, чтобы у людей была возможность тренировать произношение самостоятельно. Пока там можно тренировать произношение только отдельных гласных, но мы планируем добавить часть про палатализацию.

 Акцент и уверенность

Зачем в принципе изучать то, как русские произносят эстонские звуки?

Сейчас очень популярно изучать механизмы освоения второго языка. Изучение акцента особенно интересно потому, что это дает возможность посмотреть, происходит ли изучение второго языка так же, как освоение первого. Это первая причина. Вторая причина – запрос самих изучающих второй язык. Люди хотят узнать, как говорить без акцента.  

В вашей работе вы объясняете важность изучения русского акцента в эстонском тем, что иностранный акцент может вызвать стереотипизированную реакцию и в какой-то мере мешать интеграции и общению с носителями языка. Для многих местных русскоязычных это может выглядеть как непринятие их эстонского, призыв "не выделяться" и во что бы то ни стало стараться говорить без акцента. Но ведь в Эстонии очень неоднородное общество, есть диалекты, есть люди, для которых эстонский неродной. Почему бы не рассматривать русский эстонский как диалект?

Конечно же я не утверждаю, что акцент – это плохо. По моему мнению, каждый может говорить, как он сам хочет. Однако согласно исследованиям, у людей возникают с этим проблемы. Люди чувствуют себя менее уверенно, так как в обществе распространены негативные стереотипы, стигма. И это, конечно, очень плохо. Я не знаю, почему люди такие. Если не брать русский акцент в эстонском, могу привести в качестве примера финский акцент в английском. Довольно сложно понять, что финны говорят по-английски. Это одна из причин, почему акцент может вызывать проблемы.

То есть если ты говоришь понятно, акцент не будет проблемой?

Да, все больше говорится о том, что те, кто изучают язык как второй, не должны говорить в точности так же, как носители языка. Это такой консенсус среди ученых. Говорение с меньшим акцентом – это еще такой аспект, который придает уверенности в себе. Ты не боишься говорить.

Может ли в целом человек, для которого эстонский язык не является родным, говорить на нем без акцента?

Да, конечно, это возможно. Довольно много факторов, которые влияют на это. В первую очередь, важно, когда ты начал говорить. У меня много русскоязычных друзей, которые говорят на эстонском без акцента, но у них довольно очевидный акцент в русском. Это всегда двунаправленный процесс. Если ты эстонский русский, едешь в Москву, там, конечно, поймут, что ты не из России. Язык – это постоянно меняющаяся, динамичная вещь.

А можно ли научиться говорить без акцента уже во взрослом возрасте?

Я думаю, что можно. Самое главное, это мотивация. Если у человека есть интерес, если он хочет, чтобы его понимали. И обязательно нужно очень много говорить, слушать себя, думать об этом. В любом случае это возможно. Мозг пластичен.

Я читала, что артикуляторный аппарат формируется в раннем детстве и потом очень сложно его изменить.

Это есть. Вряд ли ты будешь говорить в точности как носитель, но, с другой стороны, можно очень сильно к этому приблизиться. В течение всей жизни у тебя есть возможность изменить, как ты говоришь. Если очень хочешь, все получится.

Антон Мальми защищает докторскую диссертацию "The production of Estonian palatalization by Estonian and Russian speakers" 21 ноября в 14.15. Руководители работы – доцент Института общего и эстонского языкознания Тартуского университета Пяртель Липпус и старший научный сотрудник лаборатории языковых технологий Таллинского технического университета Эйнар Мейстер. Защиту можно послушать в Zoom (ID: 953 2631 8598, пароль: 909486).